Автор: Джей Серафино
В 1978 году четыре геолога осматривали с вертолёта местность в поисках железной руды в тайге южной Сибири, когда пилот обнаружил нечто столь необычное, что не сразу поверил своим глазам: сад, стопроцентно искусственный. Почти 250 километров от ближайшего человеческого жилья, 300 метров над уровнем моря – считалось, что человек тут жить не может.
Но сад оставался на месте, а значит где-то рядом были люди. Геологи решили приземлиться поблизости и дойти до места. Они надеялись, что встреча окажется мирной и взяли с собой еды, однако один из учёных предусмотрительно захватил пистолет – если гостеприимство окажется не таким радушным.
Вскоре их глазам открылось небольшое жилище. «Почерневшая от времени и дождя хижина со всех сторон была завалена таежным мусором — корой, столбами, досками» — вспоминала позже геолог Галина Письменская. «Если бы не было окна размером с карман моего рюкзака, трудно было бы поверить, что люди жили внутри».
Затем появилась фигура: мужчина с дикой бородой и самодельной одеждой. «Привет, дедушка» — воскликнула Письменская. «Мы пришли в гости!»
После неловкого молчания он ответил: «Ну, раз вы забрались так далеко, заходите».
Этого человека звали Карп Лыков, и ему было что рассказать: он и его семья жили в полной изоляции от мира на отдаленном сибирском склоне горы более 40 лет.
Старообрядцы в бегах
В середине 17 века в Русской православной церкви произошли реформы, дабы ритуалы больше соответствовали греческим. Большинство верующих приняли изменения, но группа, известная как старообрядцы, отказалась ассимилироваться. Хотя для кого-то отдельные положения вроде количества пальцев, использованных при крестном знамении, могут показаться несущественными, старообрядцы посчитали их кощунством и выступили против РПЦ. Многие даже предпочли подчинению официальной церкви самосожжения.
Этот раскол привел к целой кампании преследований – тюрьмам, пыткам и даже казням старообрядцев Русской Православной Церковью, преследование и изгнание продолжались веками. Многие бежали из страны; тем же, кто остался, пришлось столкнуться с новыми испытаниями ввиду атеистического коммунистического режима в 20-м веке.
Положение Лыковых стало отчаянным в 1936 году, когда брата Карпа застрелил большевистский патруль. Ввиду угрозы мужчина перевёз свою жену Акулину и их двоих детей — 9-летнего сына Савина и 2-летнюю дочь Наталью — в уединение замкнутой дикой природе Сибири.
Именно здесь, в холодном лесу, семья построила свой дом – маленькая хижина из подручных материалов. У них не было электричества или водопровода, и они выжили на картошке, орехах, ржи, ягодах и том, что предоставила им земля. Обувь они мастерили из коры, а одежду шили из конопли.
И даже в этой ситуации семья росла: сын Дмитрий родился в 1940 году, а дочка Агафья — в 1943. Дети научились говорить как по-русски (хотя и с использованием большого количества архаичных слов), так и по-старославянски, и хотя они мало знали о внешнем мире, Карп рассказывал им истории о русских городах и жизни за пределами хижины — но сквозь призму старообрядчества. В ней современное общество представлялось безбожным и греховным, населенным людьми, которых нужно «бояться и избегать».
Семье приходилось несладко, суровая сибирская погода наносила ущерб импровизированным запасам продовольствия Лыковых. Во время одного особенно неурожайного отрезка Акулина отказывалась от собственной пищи, чтобы прокормить детей. Она умерла от голода в 1961 году.
Семья вне времени
К тому времени, когда геологи вступили в контакт с семьей, Лыковы жили вдали от мира около 40 лет. Они ничего не знали о Второй мировой войне и отказывались верить, что люди высадились на Луну – хотя подозревали о начале освоения космического пространства, ведь спутники им приходилось видеть. «Люди что-то придумали и посылают огни, которые очень похожи на звезды» — говорил Карп.
Семья оставалась в неведении относительно большей части прогресса 20-го века, и очень заинтересовались новыми технологиями, которые им показали. Дмитрий, в частности, был поражен циркулярной пилой, которая за считанные минуты могла выполнить то, на что ему требовались часы или дни. Карп, с другой стороны, казался наиболее взволнованным солью геологов, жизнь без которой патриарх семьи назвал «настоящей пыткой».
В конечном счёте общей слабостью семьи Лыковых оказалась знакомая многим из нас страсть: телевидение. Василий Песков, российский журналист, который вел хронику семьи, заметил, что у Лыковы переживали внутреннюю борьбу, наблюдая светящийся ящик перед ними. Они были восхищены и испытывали чувство вины, когда наблюдали за ним во время встреч с исследователями на протяжении многих лет.
«Ои неизменно садились и смотрели» — писал Песков. «Карп — прямо перед экраном. Агафья – высунув голову из-за двери. После просмотра старик усердно молился».
Финал у этой истории не слишком весёлый. Савин, Наталья и Дмитрий умерли в 1981 году: Савин и Наталья от почечной недостаточности, а Дмитрий от пневмонии. В то время как большинство специалистов возложили ответственность за почечную недостаточность на грубую диету семьи, смерть Дмитрия, возможно, была вызвана его контактом с новыми людьми с незнакомыми микробами, с которыми его иммунная система просто не смогла справиться. Ему предлагали отправиться на лечение на вертолете в больницу, но семья отказалась от этого.
Последняя из Лыковых
После смерти Карпа в 1988 году Агафья осталась последней из Лыковых. Она все еще живёт в изоляции, хотя гораздо охотнее воспринимает помощь извне, чем ее семья десятилетиями ранее. Люди передают для неё еду, старообрядческие газеты и другие материалы, чтобы поддержать ее здоровье и безопасность. В последние годы она даже совершала поездки в цивилизацию – всего пару раз – чтобы получить медицинскую помощь и увидеться с родственниками.
Но женщина так и не приняла внешний мир. В беседе с журналистом Vice она рассказала, что не может пить воду кроме как из местной реки, а городской воздух для неё невыносим. Мешки с семенами, которые ей передают извне несут напоминание о пороках современной жизни: штрих-код, в котором некоторые старообрядцы видят как знак дьявола.
«Это печать антихриста» — говорит Агафья. «Люди приносят мне мешки с семенами со штрих-кодами на них. Я вынимаю семена и сразу сжигаю мешки, а затем сажаю семена. Печать Антихриста принесет конец миру».
Тем не менее, цивилизация имеет свои преимущества. Когда съемочная группа по документальному кино спросила Агафью, считает ли она, что жизнь стала лучше после встречи с цивилизацией, она ответила: «до этого у нас не было соли».
Оригинал: Mental Floss
