Острые ощущения от пугающего фильма могут вызывать чувство эйфории, а легкий ужас, может также способствовать укреплению психологической устойчивости.
Автор: Кэтрин Лэтем
Ладони потеют, сердцебиение учащается, мышцы напрягаются. Кожа покрывается испариной, желудок подкатывает к горлу. Когда страх проходит, остается чувство удовольствия. Является ли это просто облегчением от того, что мы выжили, или это нечто большее?
Бей или беги
Миндалина, миндалевидный пучок нейронов, расположенный глубоко в центре мозга, контролирует реакцию страха. В ситуации страха миндалина стимулирует гипоталамус, который активирует две системы в организме — симпатическую нервную систему и кору надпочечников, вызывая резкий выброс гормонов и запуская реакцию «дерись или беги».
Адреналин повышает бдительность организма. Он ускоряет сердцебиение и отводит кровь от сердечной мышцы к мышцам, необходимым для движения. Кортизол повышает кровяное давление. Кровеносные сосуды вокруг жизненно важных органов расширяются, наполняя их кислородом и питательными веществами. Дыхание учащается, доставляя свежий кислород к мозгу, а уровень глюкозы в крови повышается, давая организму быстрый заряд энергии — готовность к действию.
«Хотя мы понимаем некоторые аспекты нейронных сетей страха и то, как они координируют поведение, остается еще много неизвестного» — говорит доктор Шарлотта Лоуренсон, нейробиолог из Бристольского университета.
По ее словам, когда мы сталкиваемся с сенсорными стимулами или потенциально угрожающей обстановкой, в мозге активируются два пути. Первый — быстрый. Информация передается в сенсорный таламус, а затем в миндалину, что позволяет немедленно принять меры в ответ на угрожающие стимулы.
Второй — более медленный, непрямой путь. Информация передается из таламуса в кору головного мозга, самый верхний слой, связанный с сознанием, мышлением и памятью. Это анализирует угрозу и позволяет нам определить, действительно ли мы находимся в опасности.
«Мы не знаем, где именно в мозге возникает чувство страха» — говорит Лоуренсон, — «но, скорее всего, оно возникает в результате скоординированной активации сети страха, включающей несколько областей мозга».
Если угроза признана реальной, активируются другие области мозга, чтобы вызвать реакцию всего тела на опасность. К ним относится периакведуктальная серая зона, которая координирует антиноцицептивные, вегетативные и поведенческие реакции на стресс и травмы, блокируя обнаружение боли сенсорными нейронами и запуская непроизвольные физиологические процессы и ответные действия.
«Память об [опасности] будет сохранена в гиппокампе», — добавляет коллега Лоуренсона, доктор Елена Пачи, — «чтобы мы могли вспомнить и идентифицировать угрозу при следующей встрече».
Окно в наши коллективные страхи
Страх — древняя эмоция, и страшные истории укоренились в истории человечества. В ранних обществах сказки, вызывающие страх, использовались для обучения детей опасностям, с которыми они могли столкнуться. Сегодня кино позволяет заглянуть в коллективные страхи общества. В научно-фантастическом фильме 1954 года Годзилла был создан ядерной радиацией, что свидетельствует об общей тревоге, вызванной атомными атаками во время Второй мировой войны.
В фильмах ужасов часто фигурируют технологии — роботы, восстающие против своего создателя, как, например в сериале «Мир дикого запада», или ИИ-убийца, как Хэл в «2001: Космическая одиссея» и Скайнет в «Терминаторе». В конце 1970-х и в 1980-х годах Майкл Майерс и Фредди Крюгер появились на экранах вместе с появлением серийного убийцы в общественном сознании.
В марте 2020 года количество скачиваний фильма «Заражение», в котором речь идет о смертельной пандемии — резко возросло. Почему люди захотели посмотреть фильм ужасов о чем-то настолько реальном для них в тот момент времени? Профессор Марк Мальмдорф-Андерсен и его коллеги считают, что такие картины обладают обучающим потенциалом для управления неопределенностью.
Навигация в непредсказуемом мире
Доцент Орхусского университета в Дании, Мальмдорф-Андерсен исследует когнитивные процессы, связанные с игрой и обучением. «Проведение времени в этих вымышленных мирах можно рассматривать как возможность составить собственную инструкцию для худших сценариев» — говорит он.
Исследование любителей ужасов во время пандемии Ковида показало, что люди, которым нравилось смотреть страшные фильмы, были более психологически устойчивы, чем те, кто ужасы не любил.
«Они, в некотором роде, подвергались воздействию аналогичных сценариев и могли использовать этот опыт для навигации в новых, неопределенных реалиях» — говорит Мальмдорф-Андерсен. «Возможно, что рекреационные формы страха в целом могут помочь улучшить регуляцию эмоций и навыки преодоления».
Наслаждение страхом, говорит Мальмдорф-Андерсен, имеет смысл, если рассматривать его как «форму игры». «Наслаждение от пугающих стимулов, по-видимому, связано с получением удовольствия от непредсказуемых ситуаций» — говорит он. «Точно так же детская игра характеризуется поиском умеренного количества неопределенности, умеренных сюрпризов, в попытке найти в них смысл».
На самом деле, исследователи из Эксетерского университета утверждают, что когда детская игра связана с риском и страхом, она может выступать в качестве защитного фактора от тревожности. Игра, говорит Мальмдорф-Андерсен — это стратегия, позволяющая научиться справляться с незнакомыми ситуациями и делать непредсказуемое предсказуемым.
Сладкая точка
Чтобы изучить взаимосвязь между удовольствием и страхом, Мальмдорф-Андерсен и его коллеги из Лаборатории рекреационного страха Орхусского университета исследовали группу людей, которые посетили аттракцион «Дом с привидениями». Там гости добровольно подписались на то, что их будут пугать зомби, съедающие мозг, маньяки с бензопилами и убийцы, пожирающие детей. Исследователи снимали гостей на видео, следили за частотой их сердцебиения и спрашивали их о самочувствии в различные моменты опыта.
«В доме с привидениями Dystopia каждую ночь работают около 70–100 актеров» — говорит Мальмдорф-Андерсен – «и большой отдел спецэффектов. Они бросают гостям вызов на самых разных уровнях — отвращение, страх, испуг при прыжке, беспокойство, одиночество, пребывание в темноте, клаустрофобия…». Результаты исследования показали, что людям не нравится находиться слишком далеко от своего нормального физиологического состояния, но им нравится быть немного вне зоны комфорта.
Наши результаты свидетельствуют о том, что между страхом и удовольствием может существовать «золотая середина. Как раз то место, где контекст не слишком пугающий, но и не слишком примитивный. Похоже, что именно в этой точке достигается максимальное удовольствие».
В этой точке прилив страха, за которым быстро следует облегчение, приводит к выбросу в мозг химических веществ, вызывающих приятные ощущения, — эндорфинов и дофамина, которые вознаграждают вас приливом эйфории.
Когда страх заходит слишком далеко
Однако важно помнить, что все люди разные. У всех нас есть уникальное восприятие того, что мы считаем страшным — и это тонкая грань между безобидным весельем и неподдельным ужасом. Слишком сильный страх может привести к дистрессу и дисфункции. В мире около 275 миллионов человек страдают от тревожных расстройств, которые могут стать хроническими и изнурительными и повлиять на жизненный путь человека.
«У разных людей разный уровень активации определенных областей [мозга]» — говорит Пачи. То, что может быть захватывающим для одного человека, может быть поистине ужасающим для другого. Так что не бойтесь пугаться — но только в меру.
Оригинал: The Guardian
