Девяносто процентов британцев считают своих домашних питомцев членами семьи — 16% даже упомянули их в последней переписи населения. Но недавнее исследование эмоциональной жизни животных поставило под сомнение этичность домашнего содержания.
Автор: Линда Родригес МакРобби
Как-то раз доктор Джессика Пирс увидела банку с крысами и начала сомневаться в этичности своего владения домашними животными. Она пришла в местный филиал PetSmart, сети магазинов домашних животных в США, чтобы купить сверчков для кормления геккона дочери. Рядом с ней стоял мужчина, который и принёс эту банку, предлагая магазину купить у него крысиных детёнышей для продажи в качестве домашних животных, либо как корм местным змеям. И как биоэтика её это обеспокоило.
«У крыс есть эмпатия, и множество исследований свидетельствуют о том, что отъём детёнышей у крысы-матери приносит ей страдание» — говорит она — «для меня это было как пощёчина: как мы можем поступать подобным образом с животными?».
После этого Пирс в 2015 написала книгу «Беги, ищи, беги» («Run, Spot, Run») в которой выступила против владения домашними животными. Неважно, животные ли это, которые становятся собачьим и кошачьим кормом, породистые щенки, золотые рыбки, продаваемые пакетами или сверчки в коробке – такое владение является проблематичным, поскольку оно лишает животных права на самоопределение. В конечном счёте, мы приводим их в нашу жизнь, потому что хотим их, мы диктуем им что есть, где жить, как себя вести, как выглядеть, и даже иметь ли половые органы.
Обращение с животными как с товаром не шокирует и не является чем-то необычным, люди на протяжении тысячелетий были мясоедами и занимались тем же самым. Однако это противоречит нашему декларируемому к ним отношению. Британская индустрия животных стоит около 10,6 млрд фунтов стерлингов; в 2016 году американцы потратили более 66 миллиардов долларов (50 миллиардов фунтов стерлингов) на своих питомцев. Опрос, проведённый в начале этого года, показал, что многие британские владельцы домашних животных любят своего питомца больше, чем своего партнёра (12%), своих детей (9%) или же лучших друзей (24%). Согласно другому исследованию, 90% британцев, владеющих домашним животным, воспринимают его в качестве члена своей семьи, при этом 16% даже упомянули их в последней переписи населения.
Ежегодно в США 1,5 миллиона животных в приютах подвергаются эвтаназии. Фотография: Getty Images / iStockphoto
«Это морально проблематично, потому что все больше людей думают о домашних животных как о людях… Они считают их частью своей семьи, лучшими друзьями, не продадут даже за миллион долларов» — говорит доктор Хал Херцог, профессор психологии Университета Западной Каролины и один из основателей антропозологии, науки, в которой рассматриваются отношения между человеком и животными. В то же время исследования показывают, что эмоциональная жизнь животных, даже относительно «простых», таких как золотая рыбка, намного сложнее и богаче, чем мы когда-то представляли («собаки тоже люди», как в 2013 году заметил невролог Григорий Бернс в New York Times). «Логичным следствием является то, что чем больше мы связываем их с подобной характеристикой, тем меньше мы должны контролировать каждый отдельный аспект их жизни» — отмечает Херцог.
Означает ли это, что через 50 или 100 лет у нас не будет домашних животных? Учреждения, их эксплуатирующие, такие как цирк, закрываются — активисты по защите прав животных заявили о значительной победе в этом году, добившись закрытия цирка Ringling Bros — и есть призывы закрыть или, по крайней мере, переосмыслить зоопарки. Между тем, число британцев, которые являются вегетарианцами, растёт, увеличившись на 350% в период между 2006 и 2016 годами.
В 1877 году город Нью-Йорк собрал 762 бродячих собак и утопил их в Ист-Ривер
Широко распространённое содержание домашних животных является относительно недавним явлением. До XIX века большинство животных, принадлежащих домашним хозяйствам, были рабочим скотом, которые жили рядом с людьми, и отношение к ним было далеко от сентиментального. В 1698 году, к примеру, фермер Дорсет писал в своём дневнике: «Мы убили мою старую собаку по кличке Квон и выпарили из неё жир, что принесло 11 фунтов». Однако в XIX и XX веках такие животные стали меньше появляться в наших все более урбанистических средах, и, поскольку среднедушевой доход рос, домашние животные стали более популярными питомцами. Однако, даже когда люди начали любить их, жизнь животных не имела какой-либо внутренней ценности. В «Беги, ищи, беги» Пирс рассказывает, что в 1877 году город Нью-Йорк собрал 762 бродячих собаки и утопил в Ист-Ривер, запихав в железные ящики и скинув краном в воду. Ветеринар ставший философом, Бернард Роллин, вспоминает владельцев домашних животных в 1960-х годах, усыплявших пса перед отъездом на праздники, которые считали, что дешевле взять новую собаку по возвращении, чем везти с собой эту.
Однако в последнее время несколько стран перешли на изменение правового статуса животных. В 2015 году правительство Новой Зеландии признало животных разумными существами, в результате сделав невозможным обращение с ними как с имуществом (как это соотносится с недавней «войной Новой Зеландии против опоссумов» непонятно). Таким же образом поступила канадская провинция Квебек. В то время как домашние животные продолжают являться имуществом в Великобритании, «Закон о благосостоянии животных» 2006 года предусматривает, что их владельцы должны обеспечить базовый уровень ухода за своими питомцами. Домашние животные также являются имуществом в США, но 32 штата, а также Пуэрто-Рико и Вашингтон, теперь соотносят положения о домашних животных в соответствии с законами о защите от насилия в семье. В 2001 году Род-Айленд изменил своё законодательство, назвав владельцев домашних животных «опекунами», шаг, который хвалят зоозащитники (хотя другие критикуют за то, что это ни что иное, как обычное изменение названия).
Прежде чем мы поздравим друг друга с тем, как далеко мы продвинулись вперёд, подумайте о том, что 1,5 миллиона животных в приютах, в том числе 670 000 собак и 860 000 кошек, ежегодно подвергаются эвтаназии в США. Количество бездомных собак, ежегодно подвергаемых эвтаназии в Великобритании, намного ниже — 3463, но RSCPA говорит, что количество установленных случаев жестокого обращения с животными увеличилось на 5% в годовом исчислении в 2016 году, до 400 звонков в день.
«Могу ли я засунуть собаку в машину и отвезти её к ветеринару, заявив: «я больше не хочу ей владеть, убейте её». Или же отвезти питомца в приют и сказать: «я не могу его больше содержать, надеюсь, что вы сможете найти для него дом, удачи»? – задаётся вопросами Гари Франсиони, профессор юридической школы Рутгерс в Нью-Джерси и адвокат по защите прав животных — «Если у вас ещё есть такая возможность, если вы всё ещё имеете на это право, тогда они все ещё являются имуществом».
К сожалению, наши животные не могут сказать нам, довольны ли они своей судьбой. «Сегодня существует иллюзия, что у домашних животных больше голоса, чем в прошлом… но, возможно, нам так кажется, потому что мы сами вкладываем эти слова в их уста», — говорит Пирс, указывая на изобилие питомцев в социальных сетях, с остроумными подписями их «родителей» — «Возможно, мы гуманизируем их, таким образом делая невидимыми».
Если вы согласны с тем, что восприятие животных как собственность морально сомнительна, то как вы собираетесь тормознуть такую обширную индустрию? Во время написания своей книги «Одних мы любим, других ненавидим, третьих едим» (Some We Love, Some We Hate, Some We Eat) Херцог изучал мотивацию активистов по защите прав животных и путь, который подтолкнул их к борьбе – были ли это эмоции или интеллект. Один из субъектов исследования, пишет Херцог, был «очень, очень логичным». После того, как он стал вегетарианцем, стал избегать кожаных ботинок и убедил свою подругу отказаться от мяса, парень решил выпустить на волю любимого попугая. «Помню, как он задумчиво поднял взгляд и рассказал, что у него была птица, которую парень выпустил на волю и она улетела» — — вспоминает Герцог — «он признался: «я знал, что она не выживет, и ей вероятно придётся голодать. Наверное, я делал это больше для себя, чем для неё».
Хотя Пирс и Франсиони согласны с тем, что право собственности на домашних животных неправильно, у обоих есть питомцы: Пирс владеет двумя собаками и кошкой; у Франсиони шесть спасённых им собак, которых он считает «беженцами». Пока что спор о том, следует ли нам владеть животными, в основном теоретический: у нас есть питомцы, и отказ от них может нанести больше вреда, чем пользы. Более того, как замечает Франсиони, забота о домашних животных – та область, по поводу которых большинство людей убеждено в своей правоте, и убедить их в обратном – трудная задача.
Тим Васс, председатель Pet Charity, консультант по благополучию животных и бывший главный офицер RSPCA, согласен с этим. «Это уже было решено рыночными силами и человеческой природой… в действительности люди владеют миллионами питомцев. Вопрос в том, как мы можем помочь правильно ухаживать за ними?».
Если короткая история владения домашним животным говорит о чём-либо, так это о том, что наше отношение к ним подвержено изменениям. «Вы видите эти подъёмы и спады в отношениях с братьями нашими меньшими», — говорит Херцог — «в долгосрочной перспективе я считаю, уход за животными может выпасть из моды; я думаю, что возможно, роботы займут их место, или, быть может, такое содержание питомцев просто останется интересным для небольшого числа людей. Культурные тенденции приходят и уходят. Чем больше мы думаем о домашних животных, как о людях, тем менее этичным является их домашнее содержание».
Оригинал: The Guardian
