Пытаясь договориться с фальшивыми идолами неолиберальной заботы о себе
Автор: Лори Пэнни, 8 июля 2016
Капитализм последнего времени напоминает любовь всей вашей жизни: он выглядит гораздо лучше, если использовать инстаграм-фильтр. Медленный коллапс социального контракта — фон для идей полезного питания, здорового образа жизни, персональной продуктивности и «радикальной любви к себе» — убеждённости в том, что несмотря на все доказательства обратного, мы можем достичь смысла нашего существования путём сохранения позитивного внешнего вида, следуя за нашим счастьем и занимаясь экстремальной растяжкой, в то время как планета горит в огне. Чем более пугающей становится ситуация в экономике и чем выше поднимается уровень вод мирового океана, тем сильнее общественная дискуссия разворачивается в сторону индивидуализма, будто бы в отчаянной попытке заставить нас чувствовать, что мы все еще имеем некоторый контроль над нашими жизнями.
Coca-Cola призывает нас «выбирать счастье». Политики берут тайм-аут в своём построении карьеры среди мусора демократии, чтобы напомнить нам о важности регулярных физических упражнений. Популярные блоггеры учат сотни тысяч последователей тому, что свобода выглядит как белая женщина, занимающаяся йогой на пляже в одиночестве. Одно из подобных изображений (в инстаграм-блоге @selflovemantras) сообщает нам, что «чем глубже любовь к себе, тем ты богаче». Это, конечно, очаровательный сантимент, однако домовладельцы квартплату самолюбием принимать не желают.
Может ли всё это позитивное мышление наносить вред? Карл Цедерстрём и Андрэ Спайсер, авторы труда «Синдром благополучия», действительно считают так, утверждая, что навязчивая ритуализация заботы о себе происходит за счёт коллективного взаимодействия, оставляя без внимания все социальные проблемы в персональных поисках лучшей жизни. «Благополучие» (Wellness – ред.), декларируют они, «стало идеологией».
«Здесь уместна агрессивная, манипулятивная лексика: не общество сошло с ума, а ты»
Существует очевидный политический аспект в утверждении, что хорошее самочувствие, с правильным отношением, может быть спонтанно. Через несколько месяцев после избрания лидера самого правого правительства в новейшей британской истории, любитель йогуртов пиарщик Дэвид Кэмерон запустил болезненную «повестку счастья». Посыл бы возможно и зашел хорошо, если бы премьер-министр в то же время не занимался бы сокращением расходов на здравоохранение, социальное обеспечение и высшее образование — социальные структуры, которые делают жизнь лучше для обычных британских граждан. Как часть реформ Кэмерона по реформам соцобеспечения, безработицу стали называть психическим расстройством. В то время, как бушует самая длинная и глубокая рецессия на нашей памяти, исследование, опубликованное в журнале Medical Humanities, рекомендует безработным преодолевать «психологическое сопротивление» работе путём посещения обязательных курсов, которые стимулируют их принять позитивное отношение к собственному обнищанию. Курсы сопровождаются мотивационными текстовыми сообщениями, в которых говорится, что надо «улыбаться жизни» и что «успех — единственный вариант».
Подобная практика, как пишут Цедерстрём и Спейсер, была поддержана также и работодателями. Работники на сдельной оплате склада компании Amazon «хотя и находятся в затруднительном положении… должны скрывать свои чувства и настраивать себя на уверенность, оптимистичность и трудоспособность». Всё это вызывает вопрос: и для кого нам действительно надо сохранять этот позитив?
Идеология благополучия — симптом более широкого политического заболевания. Сложности работы и безработицы, колонизации каждого места в публичном пространстве частным капиталом, ветхости повседневной жизни и растущей неспособности построения любого вида общественного взаимодействия каждым из нас, в нашей одинокой борьбе за выживание. Нас заставляют верить в то, что только упорная работа улучшит нашу жизнь на том же индивидуальном уровне. Крис Маизано заключает, что в то время как «воззвание индивидуалистских и терапевтических подходов не трудно для понимания… однако только за счёт создания солидарностей, которые восстановят доверие к нашей коллективной способности менять мир, контроль (капитала) может быть разрушен».
Изоляционная идеология благополучия работает против социальных изменений двумя важными способами. Во-первых, она убеждает всех нас в том, что если мы больны, грустны и истощены, то проблема не в экономике. Согласно этой точки зрения, в проблеме нет структурного дисбаланса — только идивидуальная дезадаптация, требующая индивидуального ответа. Обвинительная и gas-lighting лексика (gas-lighting – форма психического насилия, когда жертву заставляют сомневаться в её памяти, восприятии и здравом смысле – прим.перев.) уместна здесь: если ты несчастен или злишься из-за того, что жизнь проходит в постоянной борьбе с лишениями и предубеждениями, то проблема всегда и только в тебе. Общество не испорчено или сошло с ума: испорчен ты.
Во-вторых, она не позволяет нам создавать широкую, коллективную реакцию на кризисы работы, бедности и несправедливости. Эта логика объясняется специалистами по личной продуктивности вроде Марка Фрица, который говорит нам в своей книге «Правда о приведении дел в порядок» следующее:
«Самым большим препятствием для достижения успеха, которого вы хотите добиться в вашей жизни является не кто-то другой, или обстоятельства, с которыми вы сталкиваетесь. Ваш самый большой барьер — почти всегда вы… Доктор Максвелл Мальц, автор Психо-кибернетики (Звучит солидно для меня!» — автор) определил это лучше всего, когда сказал: Прямо сейчас в вас есть сила, которая позволяет делать вещи, которые вы и представить не можете. Эта сила станет доступной для вас, как только вы сможете изменить свои взгляды».
Это, конечно, циклопическая ложь — но, безусловно, соблазнительная. Было бы здорово верить, что всё дело в изменении своей жизни, что надо лишь повторять некоторые формулы и купить себе планировщик задач, как раньше было комфортно для многих из нас верить в то, что за все сложности нашего существования мы будем награждены в вечности счастьем на небесах. В этом и заключается причина того, почему ритуалы благополучия и заботы о себе имеют все признаки культа (делай это и будешь спасён; делай это и будешь в безопасности): это практика веры. Стоит напомнить, что определение Маркса, называвшего религию опиумом для народа очень часто интерпретируется неправильно — опиум во времена Маркса не считался наркотиком, но использовался в качестве болеутоляющего, утешения, когда борьба за выживание становилась невыносимой.
После того, как язык личного успеха и благополучия почти полностью стал захвачен политическими правыми, неудивительно, что прогрессивисты, либералы и левые группы начали фетишизировать разновидности вопиющей безысходности. Позитивное мышление в этих группах стало глубоко немодным. Американские дети-панки, я знаю, презрительно называют сторонников веллнеса «posi» (сокращение от «позитивный»» этот термин используется в отношении тех, кто стремится одеваться во всё модное и выглядеть позитивно — прим. перев.). Британцы, конечно, описывают это как «американский». Как бы ты не называл это, везде неизменен негативный посыл.
В блестящем эссе «Открытая демократия» активист Хлоя Кинг пишет, что
«изменение вашего отношения не ведёт к смене или преодолению структурной несправедливости или неустойчивой экономической модели, которая обслуживает только богатую элиту этого мира и эксплуатирует остальных, в частности рабочий класс, который живёт в нищете, и поэтому как я и предупреждала, позитивное мышление просто разрушит вашу жизнь нахрен. «Просто мысли позитивно» является прекурсором понятия «всё будет хорошо», но жестокая реальность лишь становится хуже, гораздо хуже для наиболее уязвимых групп населения».
И это правда. Правдиво однако и то, что молодые люди, которых я знаю, в целом, достаточно мало беспокоятся о собственном благополучии — это люди, чьи проблемы не в том, что пьют мало спаржевого сока, но в том, что они не пьют что-либо, кроме вина из пластиковых коробок — это те, кто прошёл через студенческие восстания и движение Оккупай в 2010-2012 годах и испытал что значит жить по-другому. Что значит быть частью сообщества с общими целями, взаимопомощью и поддержкой. Что значит испытать эту внезапную, короткую передышку от индивидуализма и строить префигуративное общество вместе. Грустно заботиться о своих базовых потребностях в то время когда ты ждёшь, что мир изменится. Когда ты вымотан и перегорел от борьбы с государством, особенно оскорбительно слышать, что надо и дальше улыбаться и есть больше злаков.
У взволнованных миллениалов сейчас, судя по всему остался выбор между отчаянным нарциссизмом и сокрушительным страданием.
Когда современность учит нас ненавидеть себя и продаёт нам быстрые решения для преодоления отчаяния, мы можем получить прощение лишь покормив кассовый аппарат. У взволнованных миллениалов сейчас, судя по всему остался выбор между отчаянным нарциссизмом и сокрушительным страданием. Что лучше? Вопрос отнюдь не риторический. С одной стороны, гуру счастья из инстаграма вызывают у меня желание утопиться в дерьме. С другой, я устала видеть самых замечательных людей из всех что знаю, бойцов, художников, сумасшедших радикальных мыслителей, чьё живое творчество может на самом деле улучшать мир, которые пытаются доказать себе и всем вокруг что любой другой вид жизни контрреволюционен.
Некоторые из левых критикуют персональный успех как продукт неолиберального заговора, который отвлекает от борьбы женщин и геев и смещает их внимание на вопросы выживания. «Я слышала, что от феминизма стоит отказаться как от формы самооправдания» пишет профессор Сара Ахмед оф Голдсмитс, университет Лондона. И я тоже слышала подобное. Я слышала мужчин из левых, описавших антисексистскую, антирасистскую политику как безнадёжно индивидуалистскую, и в то же время отказывающихся заниматься базовым уходом за собой и взаимной помощью, которая сохраняет надежду и здоровье возможным, потому что эта работа — работа женщин, не солидная по сравнению с наблюдением за тем, как твоя жизнь разваливается, в то время как ты ждёшь революцию или какую-нибудь девушку, которая приберёт за тобой — в зависимости от того, что наступит раньше.
Левые имеют особый талант к контрпродуктивному, теоретически обоснованному безделью. «Неолиберализм берёт на себя слишком много, когда все формы заботы о себе называют его симптомами» пишет Ахмед. «Когда борьба за права женщин, геев и против расистов, требующая полного вовлечения всех наших чувств, сердца и страсти, называется неолиберализмом, мы слышим то, что не стоит слышать… мир против тебя можно описать как тело, которое выступает против тебя. Ты можешь быть изношен, истощён, но тебе следует это принять.»
Именно в этот момент, что я признаюсь вам, что занимаюсь йогой в течение двух лет, и это изменило мою жизнь до такой степени, что я чуть ли не возмущена. Я приучила себя, посредством целенаправленной практики и самоконтроля на коврике, находить достаточно внутренней силы, чтобы не расхохотаться, когда инструктор заканчивает класс, говоря «пусть свет во мне зажжет часть света в вас». Этот инструктор очень хороший человек, который улыбается всё время как пьяная воспитательница детсада и возможно может замучить меня до смерти своей abs-тренировкой, так что я не стала говорит ей что свет во мне иногда хочет сжечь здание правительства.
Поза смурного пса (в йоге – ред.) — не слишком радикальная позиция. Тем не менее, эта конкретная асана является одной из немногих уступок, которую я делаю в заботе о себе, пока жду конца патриархата и уничтожения денежной системы. Неоправданно дорогие фитнес-напитки не очень подходят для освобождения чего-либо, кроме вашего бумажника и толстой кишки, но прогулки в парке бесплатны, так что я часто выхожу погулять под солнышком и пытаюсь впитать немного витамина Д, не беспокоясь о раке кожи, таянии ледяных шапок гор, и миллионах людей, которые тонут из-за них в Бангладеш. Я больше не живу исключительно на куриных наггетсах, сигаретах и злобе. Иногда я беру день отдыха, потому что ясно, что революция не придёт быстрее из-за моей болезненности и грусти. Поздний капитализм — хорошее оправдание для любого, кто не хочет вылезать из постели, но скрываться под одеялом из-за беспокойства о Дональде Трампе — не очень эффективный способ помогать людям.
Поздний капитализм — хорошее оправдание для любого, кто не хочет вылезать из постели, но скрываться под одеялом из-за беспокойства о Дональде Трампе — не очень эффективный способ помогать людям
Проблема любви к себе, как мы в настоящее время её понимаем, не в нашем взгляде на саму любовь, очень часто и просто определяемую как экстраординарное чувство, на которое мы отвечаем сердцем, цветами и фантазиями, ритуальным потреблением и бесполезной страстью. Современность определяет её в виде чувственных, немного пугающих подростков, делающих селфи и рассказывающих друг другу о том, как особенны и совершенны мы все. Это не настоящая любовь к себе, это соотносится с любовью не больше, чем мужлан любит женщину, чью задницу он громко приветствует на улице.
Трудная, скучная, ежедневная работа по самосовершенствованию, невозможное усилие восстать и продраться через вашу жизнь в мире, который бы предпочёл, чтобы вы были запуганными и на всё согласными. Мир, чья оскорбительная логика хочет, чтобы вы не видели структурных проблем, но занимались лишь проблемами в себе, и в тех, кто ещё более маргинален и уязвим, чем вы. Настоящая любовь, которая спокойна и продолжительна — не чувство, а глагол, действие. Это то, что ты можешь сделать для другого человека в течение многих дней, недель и лет, работа в заботе и сопереживании. Этому виду любви мы не стремимся отдаться, особенно если говорить о левых.
Левые в широком смысле слова могут многому научиться у гей-сообщества, в котором уже давно принято, что забота о себе и своих друзьях в мире предрассудков не просто является необязательной частью борьбы — во многих отношениях, это и есть борьба. Правило номер один писателя и транссексуал-иконы Кейт Борнштейн — это «делай всё, что нужно для того, чтобы сделать свою жизнь более стоящей. Не будь обычным». Это, судя по всему, одна из причин, почему транс и гей сообщества продолжают оказывать такое влияние на культуру, несмотря на весь негатив в отношении них. Они признают, что забота о себе, взаимовыручка и нежная поддержка могут также быть инструментами сопротивления. После резни в Орландо, геи, лесбиянки и транссексуалы по всему миру начали постить селфи под хэштегом #queerselflove. В разгар ужаса, общественного траура и страха, люди нетрадиционной ориентации всех возрастов и профессий по всему миру были вовлечены в беззаботный праздник, посвящённый самим себе и друг другу.
Идеология благополучия может быть эксплуататорской, и тенденция левых фетишизировать отчаяние вполне понятна, однако неприемлема — если мы будем тратить энергию на ненависть к себе, ничего не изменится. Если надеждой управлять так сложно, то по меньшей мере мы можем позаботиться о себе немного. В мои серые дни я вспоминаю слова поэтессы и активистки Одр Лорд, которая знала пару вещей о выживании в нечеловеческом мире, и писала, что забота о себе «это не самопрощение — это самосохранение, а также акт политической борьбы».
Лори Пэнни – помощник редактора The New Statesman
Оригинал: Thebaffer
