Автор: Дрейк Баер
Как известно депрессия широко распространена: в 2015 году около 16 миллионов, или 6,7 процентов населения, взрослых американцев страдали от серьёзных приступов депрессии. Депрессия отнимает множество лет американских жизней, а также является причиной годов, прожитых с инвалидностью любого психического или поведенческого расстройства. Также это безумно дорого. С 1999 по 2012 год, процент американцев, принимающих антидепрессанты, вырос примерно с 6,8 до 12 процентов. К 2020 году мировым рынком производителей лекарств от депрессии планируется произвести антидепрессантов на сумму более 16 миллиардов долларов.
Национальный институт психического здоровья определяет серьезную депрессию как «двухнедельный (или более) период подавленного настроения, потери интереса или удовольствия, сопровождающийся проблемами со сном, аппетитом, энергичностью, концентрацией и самооценкой». Это соответствует тому, что Мэтью Хатсон (научный журналист, прим. пер.) в новой статье для издания Nautilus, описывает, как модель депрессии. По его словам, депрессия является «недостатком, изъяном в организме, который необходимо излечить и двигаться дальше». Основываясь на результатах нескольких исследований, Хатсон выдвинул смелый аргумент о том, что депрессия может послужить позитивной цели, если рассматривать ее в масштабе человеческой эволюции. Но уже сегодня, вместо гаданий на кофейной гуще и обожествления эволюции, можно сосредоточиться на том, что непосредственно полезно для людей. Ведь при некоторых обстоятельствах, депрессия может помочь пересмотреть свою жизнь, проникнуть в суть проблем и осознать сущность бытия. Это никоим образом не сводит на нет страдания, которые причиняет депрессия, но наводит на мысль об использовании её во благо человечества.
Поддерживает хатсоновскую теорию и Пол Эндрюс, эволюционный психолог Университета McMaster в Канаде. Эндрюс утверждает, что депрессия может быть «приспособлением для анализа сложных проблем». Он видит её применение при лечении ряда заболеваний таких как «ангедония» — неспособность чувствовать удовольствие. Люди, подверженные депрессии чаще раздумывают, приобретают, так называемый, быстрый сон, что также приводит к укреплению памяти. Это отражает эволюционный проект, который Хатсон резюмирует как «отвлечение человека от обыденных занятий и сосредоточение на понимании или решении одной основной проблемы, запуская в памяти депрессивный эпизод». Например, несостоявшиеся отношения. Этот эпизод является своего рода изменением состояния, который кардинально отличается от гула повседневной жизни, который заставляет человека сосредоточиться на душевной ране и перейти в состояние расстройства. К примеру, во время эксперимента по изучению депрессии 80 процентов испытуемых обнаружили некоторую выгоду от самокопания, в основном в оценке проблем и предотвращении подобных ошибок в будущем.
На данный момент «гипотеза аналитического мышления» Эндрюса так и является всего лишь предположением. Это понятие, наблюдение, которое выступает в качестве структуры для дальнейшего исследования. Тем не менее, результаты показали, что страдавший человек подвергся значимым, и даже действенным, переосмыслениям некоторых своих депрессивных эпизодов.
Еще одно исследование поможет пролить свет на проблему депрессии. Лаура Кинг, психолог из Университета штата Миссури, провела пару десятилетий, изучая жизненный опыт людей, их смысл жизни. В своем интервью, данном на встрече Общества Личности и Социальной Психологии в этом году, она сказала о том, что выводы, которые люди делают после своих переживаний, зависят не от количества ситуаций, в которых они пострадали. На них повлияла степень размышлений, в ходе которых, они определили начальный источник пережитой проблемы. Следуя этой логике, работа над депрессивным эпизодом состоит в том, чтобы выяснить, что пошло наперекосяк, какие эмоциональные узлы нужно распутать, какие усилия необходимо приложить, чтобы впредь избежать подобной ситуации. Антидепрессанты не являются панацеей от депрессии, их недостаточно для решения проблемы, это все равно как назначить Перкоцет (обезболивающее средство с наркотическим эффектом — прим. пер.) при сломанной лодыжке без наложения гипса.
Есть правда более крупные, структурные проблемы, связанные с таким лечением психического здоровья. Если исцеление от депрессии требует не только ослабления симптомов, но и переделку психологической модели человека, лечение носит глубоко субъективный характер, а не объективный процесс. Это означает, что научный метод будет испытывать определенные трудности. Так как, если воспринимать ситуацию объективно, такой метод внутреннего самокопания кажется нереальным в нашем реальном мире. Кроме того, терапия какой бы она не была, когнитивно-поведенческой (когнитивно-бихевиоральной — прим. пер.) или психоаналитической, требует много денег и времени, и не очень хорошо поддерживается страховыми компаниями Соединенных Штатов.
Тем не менее, депрессия представляется порой как площадь для отражения внешних раздражителей, а также придает силы подавленному человеку. Беспокойство, сопутствующее депрессии, возможно, пытается вам что-то поведать. Говоря традиционным терапевтическим языком, юнгианианский (последователь К.Г.Юнга, швейцарского психиатра — прим. пер.) аналитик описал бы депрессию, как катабазис, древнегреческое слово обозначающее сошествие в ад. Цитируя «Железного Джона» Роберта Блая, как Орфей отправился в Аид или Люк Скайуокер в болота Дагобы, так и это путешествие в подземный мир, где искатель приключений должен «пройти через дверь … погружаясь в рану, и выйти из своей прежней жизни через нее». Описываемая выше гипотеза субъективна, проблемы и пути их решения будут личные, зависящие от человека и его психологической истории. Такие решения требуют индивидуального понимания депрессии больного при участии квалифицированного терапевта. В то время как освобождение от эмоций образует депрессию и другие расстройства, взаимодействие со своим внутренним миром может быть выходом из положения. Говоря литературным языком: «Вы выходите через рану».
«Большинство эпизодов с депрессией проходят сами по себе, это называется спонтанной ремиссией», — сказал в интервью для Nautilus психолог Университета Вандербильта Стивен Холлон, отметив, что может объяснить, почему воспринимает депрессию как адаптацию. Действительно, «когнитивно-поведенческая и проблемно-ориентированная терапии могут работать эффективно именно потому, что задействование их вместе позволит сократить по времени процессы, которым обычно требуются месяцы, до нескольких недель», — добавил он. Катабазис приводит к катарсису. Не случайно есть что-то общее в личной жизни людей, которые достигают среднего возраста с чувством благополучия и генеративности по отношению к другим: искупление.
Оригинал: New York Magazine
Понравился текст? Поддержите наш проект!
или напрямую на яндекс-кошелёк 410011404335475
