У нас могут развиться фобии по поводу всего и вся. Но их влияние на наше воображение также является ключом к разгадке нашей эволюционной и личной истории
Автор: Кейт Саммерскейл
Всеми нами движут наши страхи и желания, и иногда мы находимся в их власти. Американский врач Бенджамин Раш в 1786 году положил начало увлечению называть такие привязанности. До этого слово «фобия» (которое происходит от имени Фобоса, греческого бога паники и ужаса) применялось только к симптомам физических заболеваний, но Раш использовал его для описания психологических явлений. «Я определяю фобию как страх перед воображаемым злом» — писал он, — «или неоправданный страх перед реальным злом». Он перечислил 18 фобий, среди которых были страх перед грязью, привидениями, врачами и крысами.
В течение следующего столетия психиатры разработали более сложное понимание этих черт. Они стали рассматривать фобии как яркие следы нашей эволюционной и личной истории, проявления как животных инстинктов, так и подавленных желаний. Они выделили десятки иррациональных страхов, среди которых боязнь общественных мест, маленьких пространств, покраснеть и быть похороненным заживо (агорафобия, клаустрофобия, эритрофобия, тафефобия).
Чтобы диагностировать специфическую фобию, страх должен быть чрезмерным, необоснованным и длиться шесть месяцев или более; кроме того, он должен мешать нормальной жизни. Хотя эти фиксации лучше поддаются лечению, чем другие тревожные расстройства, большинство людей не сообщают о них, предпочитая избегать объектов, которых они боятся. Это затрудняет оценку их распространенности, но последние исследования показывают, что каждая десятая женщина и каждый двадцатый мужчина страдают специфической фобией. Гораздо больше людей испытывают более легкие отвращения, которые мы иногда называем фобиями: сильная неприязнь к публичным выступлениям или посещению стоматолога, к раскатам грома или виду пауков.
Когда я начала изучать эту тему, я не считала, что у меня есть какие-то особые фобии — за исключением, пожалуй, подросткового страха покраснеть и постоянной тревоги перед полетами, — но к тому времени, когда я закончила, я обнаружила себя почти каждую из них. Некоторые страхи можно не только представить, но и почувствовать.
Причины этих состояний оспариваются. Мы можем заполучить фобию после шока или просто наблюдая страх других. Фрейд предположил, что фобия — это подавленный страх или желание, перенесенное на внешний объект. «Фобия конкретизирует тревогу» — отмечает литературовед Дэвид Троттер, — «до такой степени, что ее можно почувствовать и узнать в ее специфике, и таким образом противостоять ей или обойти ее». Эволюционные психологи утверждают, что многие фобии носят адаптивный характер: наши страхи высоты и змей заложены в нашем мозгу, чтобы предотвратить падение с высоты или укусы змей; наше отвращение к крысам защищает нас от болезней. Эволюция может помочь объяснить, почему у женщин непропорционально много фобий, особенно в те годы, когда они могут рожать детей: их повышенная осторожность защищает их потомство, а также их самих. Но фобии могут также казаться более распространенными среди женщин, потому что социальная среда более враждебна к ним, или потому что их страхи чаще отвергаются как иррациональные.
Все фобии являются творениями культуры: момент, когда каждая из них была идентифицирована — или изобретена — ознаменовал изменение нашего отношения к себе. Когда мы решаем, что то или иное поведение иррационально, мы обозначаем свои границы, указывая на убеждения, на которых построено наше общество. Эти границы меняются со временем, а в момент коллективного кризиса — войны, пандемии — они могут быстро измениться.
Фобии могут угнетать, но они также очаровывают окружающий нас мир, делая его страшным и ярким, как сказка. Они наделяют предметы или действия таинственным смыслом и дают им силу овладевать нами и изменять нас. Они оказывают физическое воздействие, как магия, и при этом раскрывают наши собственные странности.
Клоуны
Боязнь клоунов, известная как кулофобия, получила широкое распространение в США в 1980-х годах, после того как газеты опубликовали фотографии серийного убийцы Джона Уэйна Гейси, одетого в костюм клоуна. Этот страх превратился в своего рода коллективную истерию, когда «клоунов-преследователей» заметили в Массачусетсе, Род-Айленде, Канзас-Сити, Омахе, Небраске и Колорадо, а еще больше он распространился в 1986 году после публикации романа Стивена Кинга «Оно». Сверхъестественный клоун в бестселлере Кинга — это злобное существо, которое принимает облик того, чего больше всего боится ребенок. Его неподвижная ухмылка скрывает душу, полную ужасов.
Крошечные насекомые
Акарофобия — это крайний страх перед крошечными насекомыми (акари по-гречески), который может перерасти в убеждение, что в тело человека вторглись крошечные существа. Некоторые акарофобы вырывают свою плоть, пытаясь избавиться от воображаемых насекомых. «Я нашел его раздетым до пояса» — писал Луис Бунюэль после посещения Сальвадора Дали в парижском отеле в 1920-х годах, — с огромной повязкой на спине. Очевидно, он решил, что почувствовал «блоху» или какого-то другого странного зверя, и полоснул себя по спине лезвием бритвы. Обильно истекая кровью, он попросил администратора отеля вызвать врача, но обнаружил, что «блоха» на самом деле была прыщом».
Байдарки
На рубеже 20-го века многие инуиты в Гренландии отказались от байдарок, на которых они охотились на тюленей, так как их парализовал страх перед выходом в море. В некоторых прибрежных районах более чем один из 10 взрослых мужчин страдал «фобией байдарок» что было серьезной проблемой для колонии, которая после сокращения китобойного промысла стала зависеть от охоты на тюленей.
Некоторые предполагали, что это явление было одной из форм агорафобии, другие утверждали, что оно возникло из-за сенсорной депривации, потери ориентации, спровоцированной неподвижным, безликим ландшафтом Северной Атлантики. Но у инуитов было свое собственное объяснение. Согласно фольклору, ужас вызывал тупилак — чудовище, посланное ревнивым соперником убить охотника. Врачи трактовали фобию байдарок как индивидуальную патологию, но гренландцы считали, что она проистекает из социальной напряженности. Для них беда, выражаемая фобией, была не личной, а общинной.
Лягушки
Некоторых из нас ужасают блестящие глаза и кожа лягушки, пульсирующий мешочек в ее горле; ее перепончатые лапки, совершенная неподвижность и внезапный, стремительный прыжок. Это отвращение известно как батрахофобия, в честь греческого batrachos (лягушка). В начале 1980-х годов молодая женщина из Мичигана косила берег реки рядом со своим домом, когда вдруг увидела кровавые куски лягушки, извергающиеся из газонокосилки. После этого ей снились кошмары о лягушках; она ненавидела слышать их кваканье у реки; она убегала, если находила одну из них в своем доме. Ее висцеральный ужас перед растерзанной плотью земноводного, казалось, соединился с чувством вины за то, что эти существа могут отомстить.
Число четыре
Тетрафобия, или страх перед числом четыре (tessares на древнегреческом), распространена в странах Восточной Азии, поскольку в некоторых языках (среди них мандаринский, корейский и японский) звук слова «четыре» очень похож на звук слова «смерть». Во многих зданиях в Восточной Азии пропускаются все номера этажей и комнат, которые включают четыре — 4, 14, 24 и так далее, а в некоторых гонконгских отелях с 39-го этажа перепрыгивают на 50-й. На Тайване, в Южной Корее и Китае номера кораблей и самолетов редко заканчиваются на четверку.
Исследование, опубликованное в Британском медицинском журнале в 2001 году, показало, что американцы азиатского происхождения на 13% чаще умирают от сердечной недостаточности в четвертый день месяца, чем в любой другой день. Этот вывод, казалось, подтверждает, что страх может быть обоснованным.
Скопления дыр
Неприязнь к скоплениям дырочек или бугорков была признана фобией в 2003 году, когда в Интернете было распространено изображение женской груди, кишащей личинками. Те, кто отреагировал наиболее остро, узнали, что разделяют ужас перед такими узорами. Некоторые создали дискуссионные группы в Интернете, а в 2005 году один из участников придумал слово «трипофобия» (от греческого trupē, или дыра) для описания этой черты.
Оригинальный интернет-мем оказался композицией стручка семени лотоса и женской груди, но от этого он не стал менее отталкивающим для истинных трипофобов. Фобию может вызвать любое скопление грубых круглых форм: в губках, ракушках, сухарях, мыльном растворе, сотах, ямчатой спине суринамской жабы. Некоторые ученые считают, что неровные бугорки и ямки могут вызывать рефлекс отвращения, который развился для защиты от болезнетворных микроорганизмов, поскольку они напоминают сыпь, язвы, кисты или гнойники инфекционных заболеваний.
Бороды
В 2013 году Джереми Паксман обвинил BBC в погонофобии — сатирическом термине, придуманном в 19 веке для описания ненависти к бородам — после того, как он появился в программе Newsnight небритым. Он заявил, что корпорация так же не приемлет растительность на лице, как диктатор Энвер Ходжа, который запретил бороды в Албании в 1967 году. Ранние наскальные рисунки показывают, что даже наши неандертальские предки удаляли бороду, возможно, чтобы избавиться от паразитов, используя раковины моллюсков в качестве пинцета или кремни в качестве бритвы.
Роальд Даль ненавидел бороды, называя их «волосатыми дымовыми завесами, за которыми можно спрятаться». В романе Даля «Близнецы» (1980) у мистера Твитта огромная борода, заросшая старыми кукурузными хлопьями, обрывками «Стилтона» и сардинами. «Высунув язык и выгнув его вбок, он исследовал волосатые джунгли вокруг своего рта» — с отвращением замечает Даль, — «и всегда мог найти там и тут вкусный кусочек».
Поезда
В 1879 году врач Иоганнес Риглер дал название «сидеродромофобия» новому заболеванию, которым страдают железнодорожники. Это слово было переводом немецкого eisenbahnangst, или «железная дорога-ангст», на греческий sideros (железо), dromos (путь) и phobia (страх). Согласно Риглеру, сильные толчки при движении поезда могли привести к физическому и психическому расстройству.
Фрейд считал, что его фобия железной дороги началась во время ночной поездки на поезде из Лейпцига в Вену, когда ему было два года. Он предположил, что во время этой поездки он увидел свою мать обнаженной и развил фобию, перенеся на поезд как свое возбуждение – «мое либидо было возбуждено до матрем» — так и страх, что отец накажет его за это желание.
Позднее Фрейд утверждал, что мальчиков возбуждал стук и грохот, возникающие при движении по железной дороге. Те, кто подавлял фантазии, связанные с этими ощущениями, могли, подобно ему, приобрести фобию поездов. Вместо того чтобы вызывать возбуждение, дрожь локомотива вызывала тошноту, тревогу и страх.
Телефонные звонки
Врачи одной парижской больницы поставили первый диагноз «телефонофобия» в 1913 году. Их пациентку охватывал мучительный ужас, когда она слышала телефонный звонок, а при ответе на звонок она замирала и становилась почти неспособной говорить. В те ранние времена телефон мог показаться зловещим, навязчивым устройством.
В некоторых отношениях ситуация изменилась на противоположную. Многие из нас боятся расстаться со своими телефонами — в 2008 году эту тревогу в шутку окрестили «номофобией». Но теперь, когда мы используем мобильные телефоны столь разными способами, сами телефонные звонки снова стали пугающими. В ходе опроса, проведенного в 2019 году, 76% респондентов, родившихся в последние два десятилетия 20 века, заявили, что испытывали тревогу, когда слышали телефонный звонок.
Сон
Гипнофобия — от греческого hypnos, сон — это болезненный страх перед сном, обычно вызванный ужасом перед сновидениями или кошмарами. Это состояние было описано в медицинском словаре в 1855 году и ярко драматизировано в фильме Уэса Крейвена «Кошмар на улице Вязов» в 1984 году. В этом фильме подростков по ночам посещает изуродованный и безумный детоубийца, который способен убить их во сне. «Что бы вы ни делали» — гласил слоган, — «не засыпайте».
Оригинал: The Guardian
