Автор: Адам Роджерс
2017 был самым пожароопасным годом в американской истории. По всей Северной Америке сгорело более 9.5 миллионов акров земли. Потери составили около 2 млрд.долл.
Прошедший год также вошёл в топ-7 согласно по активности ураганов в Атлантике за всю историю наблюдений, став также худшим с 2005 года. Всего произошло шесть крупных штормов. По предварительным оценкам, расходы составили более 180 миллиардов долларов.
Среди бездомных в Калифорнии началась настоящая эпидемия гепатита А, вполне предотвратимого заболевания. 1 миллион жителей Йемена умер от холеры и голода. Дифтерия убила 21 беженца народа рахинжа в Бангладеш, однако жертвы геноцида были много большими.
Стихийные бедствия, мор, война и голод — настоящие четыре всадника Апокалипсиса. В 2016 году количество углекислого газа в атмосфере Земли достигло 403 частей на миллион, самое высокое значение со времени последнего ледникового периода. В 2017 году Соединённые Штаты понесли более всего потерь из-за стихийных бедствий с тех пор, как правительство начало учитывать их в 1980 году.
Транснациональные корпорации и самые мощные вооружённые силы на Земле уже готовятся к повышению уровня моря и более экстремальной погоде. Комплекс FIRE (finance, insurance, and real estate) — финансы, страхование и недвижимость — точно знает, сколько стоил им 2017 (природные и антропогенные катастрофы: 306 миллиардов долларов и 11 000 жизней), и предполагает рост этих проблем в 2018 году. Они знают, что радикальное изменение Климат Земли — не просто то, что произойдёт через 100 лет, если мы не будем осторожны, или через 50 лет, если мы не изменим нашу экономику и не добьёмся прорыва в науке и технике. Это здесь. Уже. Произошло.
Позвольте мне перефразировать: если ничего не произойдёт, к 2050 году Земля будет на пару градусов жарче. Уровни моря будут выше. Сейчас 2050 кажется невероятно далёким, как казался мне 2017 в 12 лет. Я живу в будущем! И мне это нравится. Мне нравится волшебная стеклянная панель в моем кармане, генная терапия и роботы. Я упоминаю об этом, потому что в 2050 году мой старший ребёнок будет того же возраста, что и я сегодня, и я завещаю ему сломанный мир.
Я не хочу этого.
Итак, в 2017 году к нам пришло осознание того, о чём много лет назад кричали учёные и футуристы. Человечество должно уменьшить количество углерода, которое доставляет в воздух. Радикально. Или каждый год будет всё хуже.
Но 2017 год также прояснил форму общей катастрофы. Все эти пожары, наводнения и вспышки являются симптомами одной и той же проблемы, и пришло время разобраться с ней. Пришло время начать действовать по-другому: проводить политику, которая учитывает, что американская прибрежная линия изменится, и что люди не смогут продолжать строить по дому на каждую семью. Современное урбанистическое строительство не сможет дальше развиваться бесконтрольно. Люди не могут продолжать бесконтрольно тратить пресную воду. Инфраструктура должна строиться с учётом более частых, более интенсивных бурь, дабы сотни тысяч людей не оставались без электричества, как было в случае урагана в Пуэрто-Рико.
Короче: надо будет измениться, но также приспособиться. Пожарный сезон на Западе теперь является постоянным состоянием; не стоит строить здания, которые могут легко сгореть. Ураганы и шторма продолжат бушевать на Карибском море и на побережье Мексиканского залива, или, может быть, вдоль побережья. Не стоит строить дома поверх водно-болотных угодий, которые зависят от бурь. Придётся развивать способы передвижения без автомобилей. Придётся создавать энергосистему, которая работает на возобновляемых источниках, таких как ветер и солнечная энергия. Надо будет активнее финансировать исследования общественного здравоохранения, эпидемий и способов борьбы с болезнями, распространяющихся через москитов, которые процветают в более жарком мире.
И в следующий раз, когда кто-то на совещании по планированию города скажет, что новое жилье не должно строиться в конкретном районе, потому что оно не соответствует сообществу и может нарушить парковку, скажите им, что это значит: что они хотят чтобы молодые имели такую же достойную жизнь как и поколение ранее, чтобы бедные люди имели одинаковые возможности, и что они хотят, чтобы окружающая среда планеты была уничтожена.
Этот апокалипсис повредит не всем. Некоторые люди выиграют. Не случайно FIRE-индустрии также жертвуют большинство денег федеральным политическим кампаниям. Богатые люди, живущие за стенами, которые, по их мнению, не могут быть прорваны любым нарастающим потоком, буквальным или метафорическим, потворствуют этой катастрофе. А тех, кто бьёт тревогу — дискредитируют.
Но эта ситуация изменится
В 1957 году Чарльз Фриц и Гарри Уильямс из Комитета по изучению стихийных бедствий Национальной академии наук написали статью, которая бурю обсуждения в социологии бедствий. Тогда их выводы были крайне спорными. Согласно их данным люди, оказавшиеся в беде, не грабят и не убивают. Они помогают друг другу. «Чистым результатом большинства бедствий является резкое увеличение социальной солидарности среди пострадавшего населения» — пишут они. — «Перед угрозой выживания и общих страданий ранее существовавшие социальные различия стираются».
При катастрофах мы помогаем друг другу. Это человеческая природа. Мы всё преодолеваем вместе.
Оригинал: Wired
