Автор: Джордж Монбиот
Дело не только в антиваксерах. Темы сопротивления власти и возвращения контроля над своей жизнью используются для манипуляций.
Неприятно признавать, но в контркультурных движениях, к которым я отношусь с симпатией, люди мрут как мухи. Каждые несколько дней я слышу об очередном знакомом, который серьезно заболел Ковидом, после того как гордо провозглашал преимущества «естественного иммунитета», осуждал вакцины и отказывался принимать меры предосторожности, которые положены простым смертным. Некоторые были госпитализированы. В кругах, члены которых так долго стремились создать лучшее общество, полно людей, поведение которых угрожает жизням других.
В этих движениях распространяются не только антиваксерские убеждения. Почти ежедневно я вижу, как теории заговора плавно перетекают справа налево. Я слышу, как правые пересказывают заявления белых супремасистов, очевидно, совершенно не понимая их происхождения. Я встречаю хиппи, которые когда-то стремились создать сообщества нового типа, теперь постящих мемы в поддержку крайнего индивидуализма. В некоторых частях альтернативной сцены что-то пошло не так.
Между некоторыми идеями нью-эйдж и ультраправыми идеями уже давно существует параллель. Нацисты приняли астрологию, языческие фестивали, органическое земледелие, охрану лесов, экологическое образование и поклонение природе. Они пропагандируют гомеопатию и «естественное лечение» и, как правило, сопротивляются вакцинации. Мы должны знать эту историю, но не потакать тому, что Саймон Шама называет «непристойным силлогизмом»: идею о том, что поскольку нацисты пропагандировали верования нового времени, альтернативную медицину и защиту окружающей среды, то любой, кто так поступает, является нацистом.
В 1960-х и 70-х годах европейские фашисты пытались переосмыслить себя, используя темы, развитые революционными анархистами. Они нашли благодатную почву в анархо-примитивистском движении и движении глубокой экологии, которые они пытались направить в сторону понятий «этнического сепаратизма» и автономии «коренного населения».
Но многое из того, что мы видим в настоящее время, является новым. Несколько лет назад хиппи с дредами, распространяющие ложь QAnon и бормочущие о заговоре против Дональда Трампа, казались смешными. Сегодня старые границы разрушены, и самые циничные люди стали восприимчивы к правому экстремизму.
Движение против вакцинации — это очень эффективный канал проникновения ультраправых идей в левые контркультуры. В течение нескольких лет антиваксерское движение находилось между «зелеными» левыми и ультраправыми. Трамп заигрывал с ними, в какой-то момент пригласив антивакцинатора Роберта Ф. Кеннеди-младшего возглавить «комиссию по безопасности вакцинации и научной добросовестности».
Убеждения антивакцинаторов сильно пересекаются с восприимчивостью к теориям заговора. Эта тенденция усиливается алгоритмами Facebook, направляющими людей, опасающихся вакцинации, в ультраправые конспирологические группы. Древние связи между «оздоровительными» движениями и антисемитской паранойей в некоторых случаях дали свои плоды. Понятие «суверенного тела», незапятнанного химическим заражением, начало перемежаться со страхом, что некая теневая организация пытается лишить нас автономии.
Есть соблазн все это переосмыслить, и мы никогда не должны сбрасывать со счетов роль простого кровавого идиотизма. Некоторые противники вакцинации теперь называют себя «чистокровными» — термин, который должен вызвать озноб у любого человека, хотя бы смутно знакомого с историей 20-го века. В их защиту можно сказать, что если они даже не могут правильно понять Гарри Поттера (чистокровные — это то, как там называют себя плохие парни), поэтому не стоит ожидать, что они что-то знают о Нюрнбергском процессе.
Я считаю, что этот синтез левоальтернативной и правой культур был катализирован унынием, растерянностью и предательством. После того как левые политические партии встали в один ряд с корпоративной властью, правые приняли на вооружение язык, от которого первые отказались. Стив Бэннон и Доминик Каммингс блестяще переработали левые темы сопротивления власти элиты и возвращения контроля над нашей жизнью. Теперь произошел почти идеальный обмен языками. Партии, которые когда-то принадлежали к левым, говорят о безопасности и стабильности, а правые — об освобождении и восстании.
Но я подозреваю, что это также имеет отношение к проблемам, с которыми мы сейчас сталкиваемся. Обоснованное подозрение в корыстных интересах крупной фармацевтической компании вступает в конфликт с тезисом о необходимости массовой вакцинации. Запреты и другие меры, необходимые для предотвращения распространения Ковид-19, — это политика, которая в других обстоятельствах справедливо рассматривалась бы как принудительный политический контроль. Борьба с пандемией, разрушением климата и уничтожением биоразнообразия означает заключение мощных соглашений между правительствами, что может быть трудно переварить движениям, которые долгое время боролись с многосторонней властью, делая акцент на местном и домашнем укладе.
Как же нам справиться с этим? Как нам сохранить верность нашим контркультурным корням и одновременно противостоять контркультуре правых? Есть здравый принцип хиппи, к которому мы должны стремиться: баланс.
Я не имею в виду компромиссную, покорную доктрину, обозначающую себя как центризм, которая неумолимо ведет к таким крайним результатам, как война в Ираке, бесконечный экономический рост и экологическая катастрофа. Я имею в виду баланс между конкурирующими ценностями, в котором можно найти истинный радикализм: разум и теплота, эмпиризм и сочувствие, свобода и внимание. Именно этот баланс защищает нас как от кооптации, так и от экстремизма.
Хотя мы можем стремиться к простоте, мы должны также признать, что человеческое тело, человеческое общество и мир природы феноменально сложны и не могут быть легко поняты. Жизнь беспорядочна. Телесный и духовный суверенитет — это иллюзии. Чистой сущности не существует; все мы — грязнокровки.
Просветление любого рода возможно только через долгое и решительное взаимодействие с чужими выводами и чужими идеями. Самореализация требует постоянных вопросов к самому себе. Истинная свобода возникает из уважения к другим людям.
Оригинал: The Guardian
